Top.Mail.Ru
вписать адрес сайта
Контакты:
karayaz@mail.ru
Версия для
слабовидящих


(III.4.2) Понятие и форма вины.

Наличие вины (culpa), т.е. не­которого субъективного отношения предполагаемого преступника к на­казуемому действию, признавалось в римском праве обязательной при­надлежностью формирования уголовной ответственности. Без вины наказание не должно было следовать и, по-видимому, в целом отсутство­вала общая квалификация события как преступления — Sine culpa non est aliquis puniendas. Содержание вины, т.е. что рассматривалось в ее качестве, какие формы принимались уголовным правом, характеризовалось в римской юриспруденции существенными особенностями.
Различение того или другого отношения виновного субъекта пре­ступления к своему проступку сформировалось еще в рамках понтификальной юрисдикции и тех критериев, которыми руководствовались жрецы в наказании тех, кто рассматривался нарушителем общественно-ре­лигиозных порядков. (Во внерелигиозном уголовном правоприменении изначально было абсолютно неважным отношение виновного субъекта к содеянному: главное заключалось в том, что было совершено, кем и при каких обстоятельствах.) Нарушения религиозных церемоний, про­цессий т.п. подразделялись на важные и на менее важные, извинительные. Подразумевалось, что важные проступки совершены с заведомой сознательностью, а маловажные представляют эксцесс непредусмотрительности (piaculum). Соответственно первые накладывали на совершившего их бесчестие, а вторые связывались только с научающим порицанием; и только первый вид проступков мог служить основанием для применения наказания в уголовно-правовом смысле.
Исторически сложилось так, что и древнейшее, и развитое римс­кое право исходило из того, что для наказуемости действия обязательно наличие в нем умышленности. Действия неумышленные, т.е. совершен­ные по неосторожности, непредусмотрительности, случайные и т.п. ква­лификации как уголовные преступления не подлежали (что, однако, не означало, что эти действия не будут рассматриваться как частноправовые деликты, поскольку понимание вины в уголовном и частноправовом смысле значительно разнилось). Вследствие этой общей предпосылки в римском праве сформировалась единственная форма уголовной вины — толь­ко в виде преступного умысла, злостного умышления (dolus). Хотя при отдельных ситуациях допускалось, что само по себе действие по природе своей, sui generis, будет караемо, но в этих случаях презюмировалось на­личие dolus, выражавшегося в изначальной преступной наклонности ин­дивида к пренебрежению общественными требованиями. Однако и со­держание, и конструируемые подвиды этого «злостного умысла» также были другими, нежели те, что рассматривались в качестве основания для ответственности в частном, деликтном праве (см. VII.2).