В Федеральном законе "О Центральном банке Российской Федерации (Банке России)" (далее - Федеральный закон), есть Глава III "Национальный банковский совет и органы управления Банком России". Статья 12 этой главы называется: "Национальный банковский совет - коллегиальный орган Банка России". Как мы видим, он не назван органом управления.
Органами управления Банком России являются его Совет директоров и Председатель. О них мы еще поговорим подробнее в следующем параграфе книги. Пока же остановимся на характеристике статуса Национального банковского совета.
Национальный банковский совет, как орган, работающий на общественных началах, был предусмотрен в законодательстве еще в 90-е годы. По закону, который в то время действовал, у него тоже были достаточно солидные полномочия. Взять хотя бы то, что он должен был разрабатывать концепцию банковской системы, которую он, кстати, так и не разработал. Да и вообще о нем ничего не было слышно. То ли он был, то ли его не было - все это было не известно. По закону он должен был существовать не на бумаге, а в жизни. Помню, поставил я этот вопрос в одной из публикаций о нем в 1996 году в еженедельнике "Экономика и жизнь", а в скорости, в прессе появилась информация Банка России о том, что он сформирован. Правда, совершенно не так, как я предлагал.
Потом все же сформированный Национальный банковский совет, так и не подал никаких признаков своей реальной жизни. Считалось, что у него мало полномочий. Хотя вопрос этот, - спорный. Полномочия были предусмотрены законом. Старый закон возлагал на Национальный банковский совет важные функции. Он должен был рассматривать концепцию совершенствования банковской системы Российской Федерации, проекты основных направлений единой государственной денежно-кредитной политики, политики валютного регулирования и валютного контроля, и при этом давать по ним заключения, анализировать итоги их выполнения, проводить экспертизу проектов нормативных актов. Этот совет должен был рассматривать наиболее важные вопросы регулирования деятельности кредитных организаций; участвовать в разработке основных принципов организации системы расчетов в Российской Федерации. Но Национальный банковский совет не сыграл вообще сколько-нибудь заметную роль. Даже и те полномочия, которыми он обладал, не были использованы.
С принятием Федерального закона от 10 июля 2002 г. "О Центральном банке Российской Федерации (Банке России)", ситуация изменилась. По новому Федеральному закону, Национальный банковский совет из совещательного органа превратился в орган, который контролирует важнейшие решения Совета директоров Банка России, его финансово-хозяйственную деятельность. Он получил право утверждать основные направления денежно-кредитной политики и некоторые другие решения Банка России.
Термин "национальный". Прежде всего, обратим внимание на само название - "Национальный банковский совет". Мы уже отмечали в публикациях, что оно для нашей страны непривычно. Это слово заимствовано из зарубежного лексикона. Там оно привычно отождествляется с обществом в целом, а не с нацией и равносильно понятию "общественный".*(233) Например, - в США. Но там это уместно, потому, что у них нет национальных проблем.
Вряд ли следовало нам заимствовать этот термин. Может быть, лучше было бы назвать его иначе - "Народный банковский совет". Вспомним, в Конституции РФ сказано: источником государственной власти является народ. Преамбула Конституции РФ начинается словами: "Мы, многонациональный народ Российской Федерации..." В Конституции не употребляется термин "нация". Вместо этого много раз повторяется термин - "народ". И говорится, кстати, не о самоопределении наций, а о самоопределении народов, то есть, так, как об этом сказано в международном праве.
Термины, которыми оперирует Конституция РФ - это "национальный", "национальные меньшинства", "национальная рознь", употребляются не в смысле единой нации, а для подчеркивания недопустимости национализма. Общество многонационально, поэтому к нему не подходят западные термины. В частности американский эквивалент слова "общество" - "нация". Они выглядят как-то странно, несвоевременно, и отнюдь не ассоциируются в сознании российских граждан, учитывая конфликтную ситуацию, с теми понятиями, на которые они рассчитаны в западной практике. Нельзя все перенимать бездумно, механически. Подражание - это плохо.
Мне думается, что надо внести изменения в Федеральный закон, и назвать его как-то иначе. Например, - "Наблюдательный совет Банка России", "Российский банковский совет". Тогда будет понятно, о чем идет речь.
Вопрос о терминах - не праздный вопрос. Он имеет смысловую нагрузку. А если изначально в него вложена не та смысловая нагрузка, то от такого Совета трудно будет ожидать понимания им своей репрезентативности, своего предназначения в российском обществе, роли Банка России, которую он может играть в целях укрепления суверенитета нашей страны и улучшения благосостояния людей.*(234)
Если все это не осмысленно в самом начале, то трудно ожидать от него понимания целей и задач, которые перед ним ставятся. Это говорит о безответственности, легкомыслии принятия законов. Нет вдумчивости. И это очевидно.