Как уже говорилось, банковское право императивно, поэтому клиенты кредитных организаций, в частности вкладчики, являются не субъектами банковского права, а субъектами денежно-кредитных отношений, причем лишь в той части, которая регулируется гражданским правом.
Если бы банковское право распространялось на клиентов и вкладчиков, то такое регулирование вошло бы в противоречие с гражданским правом, которое предусматривает свободу договоров. Поэтому если банковское право предоставит определенные права конкретному вкладчику по отношению к Банку России, то одновременно оно же должно создать и обязанности по отношению к нему в соответствии с принципом единства прав и обязанностей в правоотношении. Тогда Банк России получит власть над вкладчиком, что противоречит принципу свободы договоров в гражданском праве.
Такого противоречия могло бы не быть, если бы Банк России был только регулятором и арбитром, не имел бы своего интереса в гражданском праве и не отвечал бы за предпринимательскую деятельность созданных им коммерческих банков, в капиталах которых он принимает участие. Это те банки, о которых будет сказано ниже и в уставном фонде которых Банку России принадлежит большинство акций, - например, в Сбербанке.
Получается, что Банк России занимается коммерческой деятельностью и как регулятор, и как контролер, но не непосредственно, а опосредованно, через ограниченный круг созданных им банков. Естественно, что такая ситуация должна считаться с точки зрения закона противоестественной.
В Сбербанке сосредоточено около 80 процентов всех вкладов населения России. Правда, был период, когда в 1996 году некоторые коммерческие банки, например АКБ "Инкомбанк", по темпам прироста вкладчиков стали догонять Сбербанк, но этот период был недолгим и быстро закончился. Потенциально это резерв для перераспределительной функции в денежно-кредитной и финансовой системах в условиях нестабильности и неэффективного менеджмента социальными процессами. Может быть, поэтому в российском банковском законодательстве не предусмотрены публично-правовые банковские отношения между вкладчиком и Банком России. Но это снижает качественный уровень банковского права. Попутно заметим, что ситуация косвенно подтверждает, что право не может быть выше, чем экономика и обусловленное ею культурное развитие общества.
В общем итоге получается, что российский вкладчик - это субъект гражданского права; субъектом российского банковского права он быть не может.
На наш взгляд, субъектом банковского права могло бы стать российское объединение вкладчиков, но об этом нашем предложении и о внесении соответствующих изменений в банковское законодательство речь пойдет в дальнейшем, когда будет рассматриваться специальный вопрос о расширении прав вкладчиков (глава VIII).
Банковское право должно создавать условия для конкуренции и защиты интересов собственников, вложивших свои деньги в банк, доверивших их ему; в особенности это касается банковских клиентов и мелких вкладчиков.
Такова общая тенденция во многих странах западного мира. Например, во Франции Банковский закон 1984 года возлагает эту обязанность на Банк Франции, а конкретное осуществление контрольных функций по Закону от 4 августа 1993 года производит Банковская комиссия, которой Банк Франции предоставляет свои средства для выполнения этих функций.
В России эта обязанность сформулирована в банковском законодательстве применительно не к правам, а к законным интересам вкладчиков. И это правильно, поскольку Банк России не вмешивается в оперативную деятельность кредитных организаций, поскольку такая деятельность регулируется не банковским, а гражданским правом. В ч. 2 ст. 56 Федерального закона "О Центральном банке Российской Федерации (Банке России)" говорится о том, что "главными целями банковского регулирования и банковского надзора являются поддержание стабильности банковской системы Российской Федерации и защита интересов вкладчиков и кредиторов". Иными словами, Банк России не защищает интересы конкретного вкладчика или кредитора. Если бы он стал этим заниматься и вникал в споры между кредитной организацией и ее клиентом, то он взял бы на себя несвойственную и даже противоправную функцию. Он стал бы подменять деятельность суда, что прямо запрещено законом. Он должен защищать своей правильно организованной деятельностью (банковское регулирование и банковский надзор) всех вкладчиков и всех кредиторов в их совокупности. Он должен защищать не частный, а публичный интерес. И это соответствует тому пониманию банковского права, о котором говорилось выше. Банковское право - это отрасль публичного права.
Другое дело, что охрана этих общих интересов всех вкладчиков и всех кредиторов в целом, во многом зависит от того, насколько стабильной является банковская система и насколько эффективен банковский надзор. Его нужно улучшать.
Но, самое главное - доверие вкладчиков в 90-е годы было подорвано. Многочисленные обманы вкладчиков кредитными организациями и самим государством привели к тому, что до сих пор значительная часть населения не верит банковской системе, и для того чтобы изменить такую ситуацию, нужны системные усилия.*(15) Ни в коем случае нельзя идти на поводу у тех, кто предлагает легализовать так называемые безотзывные вклады. Между прочим, предлагают, почему-то, как раз те, кто отнюдь не считался хорошим банкиром и потерпел крах в 90-е годы.
Слишком уж часто вкладчики оказывались в невыгодном положении, в 90-е годы, и у них сформировался отрицательный опыт общения с банками. Проблема в том, как теперь его преодолеть.
Ситуация с вкладами стала улучшаться после создания в 2004 году системы обязательного страхования вкладов физических лиц.*(16) Вместе с тем, по статистическим данным и результатам социологических исследований, значительная часть населения все еще не доверяет банкам. Вот, что по этому поводу читаем в одной из публикаций: "По данным опросов, проведенных компанией ROMIR Monitoring, денежные сбережения делают чуть более половины российских граждан (57% населения). И лишь половина из них использует для этого вклады в банках. Даже в таком грубом приближении можно предположить, что только четверть российских граждан использует банки для хранения денег. Отношения с банками чаще всего заканчиваются в момент поступления заработной платы на текущий счет. После чего деньги сразу обналичиваются".*(17)
Чтобы понять актуальность охранительной функции банковского права, нужно учитывать специфику нашей страны.
Россия - это страна с огромным количеством малоимущих людей и пенсионеров. Все они, так или иначе, пользуются банковскими услугами. В свою очередь, и банки пользуются этими финансовыми ресурсами, пока еще дешевыми для них. Своевременность перечисления пенсий и заработной платы, бесперебойность системы расчетов, - все это в большинстве своем, так или иначе, связано либо с хорошей, либо с плохой работой банков. И в этом смысле роль банковского права в России на сегодняшний день все еще недооценивается, а уровень законности оставляет желать лучшего.
Банковское право должно предусматривать определенные гарантии для вкладчиков и иных лиц, которые пользуются услугами кредитных организаций.
Все эти гарантии, на наш взгляд, можно классифицировать в зависимости от способа обеспечения прав и законных интересов вкладчиков и кредиторов:
При этом все виды гарантий, так или иначе, имеют определенную юридическую форму. В широком смысле слова организационные и финансовые гарантии тоже являются юридическими, но лишь по своей нормативной форме, а не по содержанию. Поэтому когда речь идет о юридических гарантиях, то имеются в виду собственно юридические механизмы защиты законных интересов всех банковских клиентов.
Естественно, что все виды гарантий связаны между собой. Нами дается общая классификация, которая не исключает, а предполагает известную степень ее конкретизации по другим основаниям.